1.
Введение
Текст и рисунки взяты из книги К.М. Симонов «Дни и ночи». Серия «Библиотека советского романа». Изд. Художественная литература. М., 1951 г.
Константин Михайлович Симонов (1915-1979) на протяжении всей войны был корреспондентом газеты «Красная звезда». Повесть «Дни и ночи» посвящена всем павшим в сражении за Сталинград и была написана в 1943-1944 гг., а в 1946 г. была отмечена Сталинской премией.
Сталинградская битва длилась с 17 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 г. Она началась массированными налетами немецкой авиации под командованием Рихтгофена. Городе был разрушен и охвачен пожарами: «Город горел. Он горел ночь, весь следующий день и всю следующую ночь. И хотя в первый день пожара бои шли еще за шестьдесят километров от города, у донских переправ, но именно с этого пожара и началось большое сталинградское сражение, потому что и немцы и мы—одни перед собой, другие за собой с этой минуты увидели зарево Сталинграда, и все помыслы обеих сражавшихся сторон были, отныне, как к магниту, притянуты к горящему городу».
2
«Сам погибай, а товарища выручай». Два эпизода из повести.
Один из главных героев повествования- командир батальона Алексей Иванович Сабуров:: «Очень большой и казавшийся, несмотря на свои могучие плечи, все-таки слишком высоким, он своей огромной сутуловатой фигурой, простым и строгим лицом чем-то неуловимо напоминал молодого Горького».
Первый эпизод о том, как капитан Сабуров спас медсестру, с которой он познакомился на пароходике, тянувшем баржу, перевозившую бойцов на другой берег Волги. Медсестре было всего 18 лет, и она возвращалась на передовую за ранеными.
«Пароходик пыхтя, подбирался к сталинградскому берегу, до которого оставалось всего двести или триста метров. И в эту минуту в воду впереди него со свистом плюхнулся первый снаряд. Сабуров вздрогнул от неожиданности. Девушка не вздрогнула.
-Стреляют,-заметила она. - А я все ехала сейчас, говорила с вами и думала: почему они не стреляют?
Сабуров не ответил. Он прислушался и еще до падения снаряда понял, что у этого второго, будет большой перелет. Снаряд действительно упал метров на двести сзади пароходика. Немцы взяли пароходик в так называемую артиллерийскую вилку – один снаряд спереди, один сзади. Сабуров знал, что теперь они поделят вилку пополам, потом это расстояние поделят еще пополам, сделают поправку, и дальнейшее, как всегда на войне, будет делом счастья. «Сабуров поднялся и, сделав несколько шагов к самой корме, сложив руки рупором, крикнул на баржу:
- Масленников, прикажите людям снять шинели и положить рядом с собой.
Красноармейцы, стоявшие рядом с ним на пароходике, поняв, что приказание капитана относилось и к ним, тороплив расстегивали шинели и, стащив с себя, клали у ног.
Немецкий артиллерист действительно, как предвидел Сабуров, поделили вилку так точно, что третий снаряд плюхнулся почти у самого борта парохода.
-Рама, - сказала девушка.
Сабуров взглянул вверх и увидел невысоко, прямо над головой, немецкий двухфюзеляжный артиллерийский корректировщик «Фоке-Вульф», который на фронте за его странный похожий на букву «П» хвост повсеместно прозвали «рамой». Теперь была понятна точность стрельбы немецких артиллеристов. Пароходик был лишен возможности маневрировать из-за баржи. Оставалось только ждать в течении тех пяти минут, которые еще отделяли их от берега. Сабуров взглянул на девушку и с удивлением заметил, что у нее, очевидно, не было чувства, которое часто рождается у людей в минуты опасности: ей не хотелось ни к кому прижаться, ни быть непременно рядом с кем-нибудь. Она спокойно стояла в пяти шагах от Сабурова, у борта там, где он ее оставил, и молча, привычно ждала, упрямо глядя в простирающуюся под ее ногами воду». Не успела девушка, которая не умела плавать по совету капитана подойти ближе к спасательному кругу, как снаряд угодил в пароходик и люди оказались в воде
«Кругом в воде барахтались люди. Сабуров подумал, что хорошо сделал, когда приказал им снять шинели. Тяжело налитые водой сапоги тянули ноги вниз, и он сначала решил нырнуть и стащить с себя сапоги. Но баржа, которую несло мимо него по течению, была так близко, что он по-солдатски пожалел сапоги и решил, что доплывет и так.
Все эти мысли промелькнули у него в голове в течение одной секунды, а в следующую секунду он увидел в нескольких метрах от себя девушку, которая, неудачно попытавшись схватиться за обломок парохода, погрузилась в воду. Сабуров сделала несколько быстрых взмахов саженками и, когда девушка еще раз оказалась на поверхности, ухватил ее за гимнастерку. К счастью баржа, баржа неслась по течению почти прямо на него, и он, собрав все силы, сделал несколько быстрых взмахов свободной рукой, чтобы оказаться на ее пути. Через полминуты он схватился за протянутые ему с баржи руки бойцов. Легко подтянувшись к борту, он подтянул за собой и девушку и, убедившись, что крепкие руки уже втягивают ее на баржу, сам быстро влез на борт».
Этот эпизод стал началом зарождения большого чувства между комбатом Сабуровым и фельдшером Аней. Через некоторое время Аня оказывается в батальоне капитана, где ей приходится участвовать в смертельном бою, отражая очередную атаку немцев на позицию. «Когда появились немцы, пулеметчики сделали секундную паузу,- у них на миг перекосило и заело ленту, и несколько немцев перескочили то мертвое пространство, на котором пулемет в следующую секунду положил остальных. Те, которые проскочили, залегли за камни совсем рядом с блиндажом, несколько гранат полетело в окоп и в ходы сообщения. В первую секунду Аня ничего не поняла: она только услышала взрывы и увидела, как стоявший перед ней долговязый связист, которому она бинтовала руку, вдруг рванулся от нее, волоча за собой разматывающийся бинт, и со всего размаху упал на спину, убитый наповал осколком гранаты. Аня наклонилась к нему, в это время второй связист грубо толкнул ее, так, что она упала на дно окопа, а когда подняла глаза, то увидела, что связист схватил автомат и, поднявшись над окопом куда-то стреляет. Упав, Аня больно ударилась лицом о что-то жесткое,-это был лежавший на дне окопа автомат убитого связиста. Она взяла автомат, положила его на бруствер окопа и, поднявшись так же, как второй связист, стала стрелять не видя еще куда, собственно, она стреляет». Когда патроны закончились она находит новый диск на поясе убитого связиста и возвращается к автомату и в эту секунду в окоп падает фашистская граната. «Аня совсем почему-то не подумав о себе, испугалась – ведь сейчас эта граната убьет связиста, и вспомнила, что где-то она читала или кто-то ей говорил, что нужно в таких случаях схватить гранату и бросить обратно. Она быстро пробежала три шага, отделявшие ее т гранаты, поймала гранату за крутящуюся ручку, почувствовала, какая эта ручка длинная, и в последнюю секунду подумала, что она очень далеко кинет гранату, потому что у нее такая длинная ручка. В этот момент граната разорвалась у нее в руке, И Аня, уже ничего не помня, без сознания упала на дно окопа».
3
Заключение.
О дальнейшей судьбе героев повести Симонова, вы узнаете прочитав книгу.
А автор заканчивает свое произведение так: «Шли вторые сутки генерального наступления. В излучине Дона, между Волгой и Доном, в кромешной тьме ноябрьской ночи, лязгая железом, ползли механизированные корпуса утопая в снегу, медленно двигались машины, взрывались и ломались мосты. Горели деревни, и вспышки орудийных выстрелов смешивались на горизонте с зарницами пожарищ. На дорогах, среди полей, чернея пятнами лежали, успевшие окостенеть за ночь.
Проваливаясь в снег, нахлобучив ушанки, прикрываясь руками от ветра, шла по снежным полям пехота. На руках, через сугробы, перетаскивали орудия, рубили сараи и настилали из досок и бревен колеблющиеся мосты через овраги. Два фронта в эту зимнюю ночь, как две руки, сходившиеся по карте, двигались все приближаясь друг к другу, готовые сомкнуться в донских степях, далеко позади Сталинграда. В этом охваченном ими пространстве, в их жестоких объятиях еще были сотни тысяч немецких солдат, были корпуса и дивизии со штабами, генералами, дисциплиной, орудиями, танками, с посадочными площадками и самолетами, были сотни тысяч людей, еще, казалось, справедливо считавших себя силой и в тоже время бывших уже не чем иным, как завтрашними мертвецами. А в газетах в эту ночь еще набирали сводки Информбюро, и люди, перед тем как ложиться спать, слушая последние извести по радио, все еще тревожились за Сталинград, еще ничего не зная том, взятом в бою военном счастье, которое начиналось в эти часы для России».
