Дорогие братья и сёстры! Вашему вниманию предлагаются размышления ведущих Православных политиков и политологов, аналитиков и экспертов относительно будущего России и возможных форм политической деятельности Православных патриотов и государственников. К глубокому сожалению, все эти «посиделки», как и ранее, закончились ничем… Ни партии, ни движения, ни каких-нибудь иных форм масштабной политической деятельности верующих людей наши московские коллеги не предполагают. Всё сводится к продолжению той работы, которая ведётся отдельными структурами в Москве и некоторых регионах страны, к координации их деятельности и объединению усилий.
КРУГЛЫЙ СТОЛ О «РУССКОМ ПРАВОСЛАВНОМ БОЛЬШИНСТВЕ»
Вниманию читателей мы предлагаем отчет о круглом столе «Партия русского православного большинства: потенциал, перспективы и причины ее отсутствия в современной России», прошедшем 15 октября в Институте динамического консерватизма (ИДК). Участники сошлись на том, что для исправления положения нужно нечто большее, чем партия. Ибо партии – институт уходящей эпохи, тем более неработоспособный в нынешних российских условиях.
РУССКОЕ ПРАВОСЛАВНОЕ БОЛЬШИНСТВО КАК СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКТ
«Проведение данного круглого стола с точки зрения его организаторов не означает намерения создать партию, — сказал в своем вступительном докладе директор ИДК Виталий АВЕРЬЯНОВ. — Мы хотим обсудить формирование политической силы, отражающей волю и интересы русского православного большинства, которая может существовать в разных форматах, в том числе и не партийном». Вместе с тем, открывая семинар, выступил с обоснованием того, что русское православное большинство – не умозрение, но факт социологии, более того, это значимый электоральный сегмент.
«Понятие русского православного большинства (РПБ) очень непростое. Оно включает в себя смысловые элементы, которые имеют разный логический и статистический объем». Виталий Аверьянов нарисовал на доске две больших сферы с двумя соответствующими ядрами, при этом как ядра, так и большие сферы частично пересекаются и накладываются друг на друга. В одном случае это ядро Русской Православной Церкви и окружающая его сфера православия как культуры (духовно-культурной идентификации), в другом ядро представляет собой костяк русской нации, носителей полного набора идентичности, вокруг которого существует облако русской культуры (языка, культурных стереотипов и вторичных идентификаторов). В полный набор идентичности (свойства костяка), по мнению Аверьянова, входят происхождение, понимаемое как длительная общая историческая судьба, принадлежность национальной «школе» и типу организации (например, армии, системе образования или государственным институтам), сознательная идентификация себя с Россией и русским миром, потенциально существующая как «русское мировоззрение», национальное мировоззрение в зачаточных формах. Критики обычно преуменьшают значение культурно-русской и культурно-православной идентификации, сводя в первом случае к «пасхальным яйцам», а во втором случае – к пользованию русским языком как необходимым инструментом общения. На деле эти идентичности гораздо сильнее, чем может показаться на первый взгляд, просто они не так легки для формализации и рационализации.
«Сегодня, — отметил Аверьянов, — господствуют неглубокие идентификаторы электорального большинства, такие как демократические ценности, свобода (стремление к свободе), материальное благополучие, тяга к стабильности. Это не элементы реальной картины мира для нашего народа, а некие аксиомы политкорректности. Введение в последние годы в круг этих аксиом патриотизма и семейных ценностей, чего раньше вовсе не наблюдалось, знаменуют сдвиг в идентификации власти, но решительно не меняют ситуацию и не способны компенсировать ее эклектики».
Русское православное большинство, по определению Аверьянова, есть «плотное ядро российской нации, включающее в себя ту ее часть, в которой русская культурная идентичность накладывается на православную идентичность как базовую культурную парадигму и сочетается с ней». Это те группы населения, которые поддерживают данное ядро и выступают союзниками в строительстве национальной идентичности. Всё вместе — это демократическое большинство, у которого сегодня нет адекватно представляющей его политической силы.
Таким образом, если русское православное большинство проявит активность в политической сфере, остальные сегменты общества неизбежно станут к нему тяготеть. Даже исламское сообщество, которое лишь частично входит в поле культурно-русской идентификации, проявляет ряд качеств, которые говорят о сближении с ядрами РПБ (таковы, например, известные высказывания муфтия Таджуддина о Святой Руси).
Что касается фактора Церкви, то, по мнению В.Аверьянова, совершенно не обязательно он будет оставаться в рамках парадигмы «отделения от политики», т.к. такая позиция православия не является догматически обязательной, но является скорее итогом трагического исторического опыта. Многие патриоты с надеждой смотрят на Патриарха Кирилла. Критическая ситуация в российской политике может вызвать к жизни совершенно новые модели взаимодействия Церкви и политики, к эмбрионам которых можно отнести соборное движение и земское движение. События в новом веке могут идти по-разному. Однако тенденция «сближения полей идентичности» все равно продолжится. Русское самосознание крепнет. Значит, неизбежно и политическое оформление этого процесса. Но в какой форме? Партии, движения, клуба, сетевого сообщества?
ПЕРЕСТАТЬ БЫТЬ ТОЛПОЙ «ГНОМОВ»
Владимир ХОМЯКОВ, сопредседатель движения «Народный собор», считает: в критические для страны моменты истории совпадение понятий «русский» и «православный» усиливалось, принимая повсеместный характер и позволяя четко отделять своих от чужих. Важен вопрос субъекта власти. В конституции РФ существует заимствованный из советского Основного закона 1977 г. штамп – о «многонациональном российском народе» («советский» просто заменили на «российский»). Это бессмыслица. Реальным субъектом власти в РФ должен быть русский народ, который, несмотря на титанические усилия по сокращению, по-прежнему составляет более 80% населения. Сюда же относится и значительное число формально нерусских, но относящихся к русской культуре и русской традиции. Сегодня к категории «русское православное большинство» (РПБ) можно причислить как минимум 70% населения.
РПБ (понимаемое не как научный термин, но как политическое определение) имеет полнейшее демократическое право задавать вектор развития страны, подчеркивая приоритет интересов. Однако этого не происходит, а целый ряд политических решений и принимаемых законов или вопиюще противоречат интересам РПБ, или работают на затушевывание оного. На развитие в сторону европейского понимания «нации», где национальность определяется паспортом страны. Политическая система сегодня – это своеобразная «двухпартийность»: партия «Единая Россия» и партия «Не-ЕР» (много маленьких партий, нужных для оттенения основного фаворита). Но ни «Едро» (либеральная в основе, хоть и с неким патриотическим подтекстом), ни ее официальные оппоненты не являются выразителями интересов русского православного большинства. Само понятие русскости ставится под сомнение, вводится понятие «россиянства». В итоге РФ – страна без цели. Ни Стратегия-2020, ни недавнее выступление Д. Медведева «Россия, вперед!» не ставят ориентиров на русские ценностные интересы. Не отвечают на вопрос: «А какое общество, собственно говоря, строится?» И во власти нет ясного понимания того, куда мы идем, зачем, ради кого. Некоторые во власти не стесняются говорить, что социальными заказчиками политики выступают 10-15% тех, кто преуспел и приспособился. Но это – отнюдь не РПБ!
Сегодня складываются условия для его политической активизации. Усиливает политические позиции церковь: вспомним многие шаги Патриарха Кирилла, которые очень сложно назвать чисто внутрицерковными. Они должны иметь поддержку снизу, однако силы, способной стать массовой поддержкой новых инициатив РПЦ, пока не просматривается. Почему?
По мнению В. Хомякова, ситуация в стране дальше может развиваться двояко: либо власть сможет совладать с кризисом, либо не сможет – и тогда выяснение отношений выплеснется на наши улицы. Начнется хаос. Но в обоих вариантах необходима массовая, авторитетная политическая сила, опирающаяся на РПБ. Именно она может стать спасительным, стабилизирующим фактором. Так, даже в случае «удержания всего под контролем» наступит стагнация страны, которая затем разразится еще более страшным кризисом. Поэтому и нужна массовая русская сила, способная подтолкнуть власть к нужным изменениям (сама власть двигаться не в состоянии). Если же все сорвется в хаос, то есть реальная угроза: определенные силы попытаются использовать РПБ для разрушения государства как такового (через радикализацию русских масс и вброс нужных лозунгов). Это недопустимо: ибо что реформировать, если России не станет? Труп лечению уже не поддается. Поэтому политическая сила РПБ сегодня необходима, как никогда. Она может направить протестную энергию в «конструктив», в борьбу с реальным злом, а не со «злом вообще», ибо последнее всегда выливается «в до основанья, а затем…» С другой стороны, такая сила должна стать опорой тех, кто примется выводить страну из хаоса. Выход из смуты всегда и во все времена проходил через национальную диктатуру. (В русском случае выход из Смуты в 1612-1613 годов проходил через военную диктатуру, которая собрала Земский Собор, на котором сформировалась новая система власти).
Но почему эта политическая сила никак не может возникнуть вот уже двадцать лет? Почему патриотические проекты оказались проигрышными, развалены? Во-первых, все захотели быть единоличными вождями, каждый возомнил себя Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом в одном флаконе. И этот вождизм все погубил. Никто не захотел поступиться принципами, влиянием и прошлыми заслугами ради общего дела. Еще – старые счеты («где вы были такого-то числа такого-то года?») Все тонет в идеологических спорах по частностям. Каждый отстаивает свою теорию преобразования и спасения России, идейные споры переходят на личности – и консолидация становится невозможной. Наконец, все боятся поделиться имеющимися маленькими финансовыми возможностями с другими. В итоге получается скопище гномов, которых с легкостью способен раздавить враг.
В. Хомяков предложил создавать политическую силу РПБ, объединяя разные патриотические группы на основе всего нескольких положений, разделяемых подавляющим большинством. Консолидация на основе большой продуманной идеологии невозможна – нужно избежать идеологических споров. Не зря Минин и Пожарский выдвигали всего несколько пунктов (собрать ополчение, выгнать оккупантов и воров из Москвы, посадить на трон русского царя).
В нынешних условиях необходимы лишь четыре главных положения:
— введение государственной идеологии на базе традиционных ценностей Русской цивилизации;
— отказ от следования в кильватере чуждого нам, обреченного Западного проекта, возвращение к собственной проектности;
— в целях сохранения России – переход к оправдавшему себя имперскому принципу государственного устройства на качественно новом уровне;
— создание в стране национально мыслящих власти и элиты.
Выдвинув такие пункты, русские патриоты должны забыть об амбициях (ибо поодиночке мы – никто). А также, прекратив копаться в прошлом друг друга, начать дело с «чистого листа» (как начали его ополченцы Минина-Пожарского) и стартовать не с создания какой-то вертикальной структуры, а с выстраивания горизонтальных связей. То есть, делать не так, как хочется, а так, как можно. По мнению В. Хомякова, партийный формат в сегодняшних условиях бессмыслен («мы все видим, чего он сейчас стоит»), лучше формировать либо массовое общественное движение, либо союз движений – аналог Народного фронта.